музыкальная пауза

Когда смотрел Street dance of China до того, как это стало модно Ну и когда там пересекается несколько любимок.
Душевное шоу, только среди редакторов ебланы сидят с закономерным результатом.
Франклин Юй — он в основном хореограф (Kinjaz, йей), но тут аж до финала дошел Его и Куня изначально Джексон приглашал как хореографов, но в итоге развел уговорил обоих на поучаствовать (и фанбоил весь сезон по Франклину откровенно).
ЭйСи в этом танце поголовно принимали за девушку

(В комментах где-то было: "А Франклин с ЭйСи правда только дружат?" Но до Хань Юя с Ху Хаоляном из первого сезона они не дотягивают.)
В финале Франклина с ЭйСи поставили друг против друга и включили песню Джексона, но ищущие сейчас заговор в третьем сезоне, очевидно, не в курсе как работают развлекательные шоу

Командное выступление

У команды Джексона самая интересная хореография в основном, самые сложные трюки — у Ло Чжисяна (и он же зажигал больше всех в качестве ведущего, весь 6 эпизод огонь в обоих сезонах пока Джексон молча страдал, а Тао в первом обижался из-за Хань Юя ):

Из первого сезона (за два сезона только одна девушка в команде )

ААА, выложили эпизод, как Ло Чжисян под песню Цяньси танцевал

пусть будет (репетировали они хорошо, если пару часов) + фанкам, с которого лучше видно, + 1 (мимика Хань Юя бесценна).
название команды Цяньси — Flammable device, а не unit

Исин с Ибо, смотрю, до него не снизошли, в - вежливость.
Из-за Ло Чжисяна не было выступления его команды, только Е Иня с некоторыми танцорами
почему так сложно просто не быть мудаком

Джексон смотрит на Тяньцы как гордый отец

еще из других команд
"Сумерки"

вариация на тему монстра и создателей

На ту же тему у команды Джексона из первого сезона

Е Инь — победитель второго сезона (команда Ло Чжисяна) самый крутой *__* хотя в этой проге интересней задумка
Финальное выступление Е Иня

Одиночное
Самое смешное, что в первых отборочных обоих победителей выбрал Тао, но оба не дошли с ним до финала, т.к. Е Инь выбыл, а Хань Юя (победитель первого сезона) переманил в команду Джексона его наставник У Тао глаз-алмаз, короче, как он и сказал, "Я выбираю лучшее"

Ааа-2, выложили эпизод с Хань Юем и Цяньси:

"Мой наставник, Ху Хаолян, попросил присоединиться к нему в твоей команде. Он тренировал меня с 15-ти лет. Как я могу отказать наставнику? Эти узы нельзя разорвать," — говорит Хань Юй, откладывая банан Ло Чжисяна

Но Франклин все равно самый красивый. А тут молча признались друг другу в любви




*спасибо китайскому ТВ за обязательные сабы хотя бы на китайском*

---

всё ещё склад матчасти

Пока племяха приобщается к "Списку", вспомнились старые срачи обсуждения
Из новеллы
157 глава: “Return to the palace…” Xiao Jingyan murmured, “If he does not want me to know, then there must be difficulties. Why, then, should I have to know, and add to his troubles for nothing…”
...
He didn’t know how to describe how he felt. If he was happy because his best friend was still alive, then why did he feel as though his chest had been carved open by a blade? If he felt angry at being kept in the dark, then why did his heart feel so full of painful fondness that it hurt even to breathe?
Who was Lin Shu? Lin Shu was his best friend, Lin Shu was proud and forthright, fiercely competitive and never willing to give in. Clad in silver with a long spear in hand, always rowdy wherever he went. He was the xiao huo ren who knew not what cold meant. His joy was like that of a sparrow’s, his anger a tiger’s. He was the young marshal of the Chiyan army who never masked his emotions…
But who was Mei Changsu? He always had his head lowered and mouth curved in a smirk. His speech was mild and unassuming, and no one could ever see what he truly thought. He was always wrapped in a fur cloak and huddled near a brazier, measuring the depths of people’s hearts behind darkened eyes, his face as pale as paper. He had not the least bit of vitality and his fingers were always as cold as ice, as though they carried the chill from hell.
He was like the ashes left behind after a blazing fire was extinguished. Others might be reminded of the fire he once was but he no longer had that roaring heat and spirit.
Xiao Jingyan found himself completely unable to imagine what could have brought upon this change. When he tried, the pain that engulfed him was deeper and darker than a starless, moonless night.
As they entered the Eastern Palace, Meng Zhi went to help Xiao Jingyan dismount. But as the newly-elected Crown Prince slowly ascended the jade white steps up to the main hall, he suddenly felt as though every step was a step upon the back of his best friend, who was supporting him with gritted teeth. His legs felt weak and he couldn’t help but fall on the stairs.
163 глава: Xiao Jingyan was still holding on to Mei Changsu’s wrist. The wrist that had once been so sturdy was now so weak and soft, and trembles slightly in his grip. He feels like there’s a rock sitting in the pit of his stomach. Against his own will, his grip tightened, as though he was trying to transfer all his energy over. But apart from that, Xiao Jingyan did not move an inch nor spoke a word.
That was because the person sitting before him was his best friend, and at the same time, he was not the best friend Xiao Jingyan knew. The Lin Shu who had weathered so much to come back is no longer the Lin Shu that could take punches and blows, that had seemed to be molded from iron. At this crucial moment, Xiao Jingyan did not dare to do or say anything wrong, and could only hold on to that hand in silence.
After a long while, Mei Changsu gently pried Xiao Jingyan’s hand away and stood up slowly, holding to the armrest for support. His pale lips pressed together and he softly said, “I still have matters to attend to at home. Please allow me to take my leave.”
“Xiao…” Xiao Jingyan opened his mouth but did not dare to call him. He could only watch as Mei Changsu turned to leave, the other man moving slowly and unsteadily to the door.
Watching from the side, Shen Zhui and Cai Quan had no idea what was going on. But Xiao Jingyan had completely forgotten about them. After standing still for a few seconds, he ran out after Mei Changsu.
Mei Changsu was walking as quickly as he could, but he had only just recovered from a serious illness and was emotionally unsettled. His limbs and his face felt numb. Just as he reached the steps outside, his knees turned weak and he had to stop to hold on to the banister and catch his breath.
Even without looking back, Mei Changsu could feel Xiao Jingyan’s gaze on him. He gritted his teeth and gathered his strength, unwilling to show any weakness at this time. In the past, they had grown up together, raced their horses with each other, sparred with each other, competed for glory during the autumn hunts, fought together on ferocious battlefields, and led the vanguard and baited enemies. Once, when besieged by an army ten times larger than their own, they had fought back-to-back and carved a bloody way out together. The proud and stubborn Lin Shu could never have imagined that one day, Xiao Jingyan would rush to him to support his frail body and, in a voice full of sympathy, ask, “Xiao Shu, are you all right?”
He could never imagine and he could never accept it. So he wanted to run away, to leave this place, to return to Su Manor, to regain his stability and slowly think, slowly make his decision.
But when he managed to get his breathing under control, he couldn’t take another step forward because Feiliu had suddenly ran over from a side gate. Feiliu’s steps were heavier than usual and he carried a grey wolf close to his chest.
...
Xiao Jingyan carried Foya with one arm. His other arm was extended before him, palm facing down and fingers loosely wrapped in a fist a few inches away from Mei Changsu’s right shoulder. After a few moments of silence, Mei Changsu lifted his eyes and met Xiao Jingyan’s gaze.
In that moment, both of them felt an incredible pain. At the same time, they felt each other’s pain.
An incredible pain that neither of them could speak of, for fear that once they open their mouths, all that would come out was blood.
Xiao Jingyan’s arm was still extended without the least bit of wavering. Mei Changsu’s pale face showed no emotion but finally, his right hand reached out. Using that steady arm as a support, he slowly pulled himself up. Once he seemed steady on his feet, that arm withdrew quickly, as though it had never helped him to stand in the first place.

---

***

Сериалы что западные, что восточные пока подзависли, фильмы зато хорошо пошли.
Тут заодно квест "найди у китайцев фемслэш" — "Soul Mate" с Чжоу Дунъюй и Сандрой Ма.
История о двух подругах — Ли Аньшэн и Линь Циюэ, — и третьем лишнем в их отношениях, которые близко подходят к грани пейринга, который, в свою очередь, упростил бы жизнь обеим.
Циюэ старается жить по заветам правильной девочки, включая обязательный взамуж, и вот на этом этапе и появляется третий лишний. Обе они увекаются одним унылым мужиком, и он увлечен ими обеими, но тут не то, что тройничок, даже любовь мимо пробегала — в конечном счете мужик им обеим нахрен не сдался, и сам он молча сливается: даже не пытается добиться ни одну из девушек. Зато повисшее между подругами невысказанное соперничество отравляет им жизнь и разводит их разными путями. Да он и сам видел, насколько они близки, но не мог слиться лет на семь пораньше, мудак.

Может выглядеть несколько фансервисно, но к чести режиссера ("Better Days" его же) он не превращает их совместные интимные сцены в квирбейт.
("Мужик, вали", как бы намекает весь кадр)

Циюэ упорно пытается создать стабильную ячейку общества (образование, работа, дом, а в 26 обязательно взамуж), неприкаянную Аньшэн носит по стране, но рано или поздно их любовный недотреугольник должен взорваться:

Офигенно сыгранная сцена.
И в конце концов, только они есть друг у друга

Что отдельно хорошо, тема соулмэйтов тут не только в названии, она сюжетно обыграна. Аньшэн и Циюэ буквально обмениваются жизнями, и в финале Аньшэн живет так, как хотела Циюэ — дом, семья, работа. А Циюэ, ну... это же драма

Сыграно, снято отлично просто (несмотря на злоебучий желтый фильтр). Плюс история подается как рассказ в рассказе, и прием с ненадежным рассказчиком несколько раз больновато выстреливает
Красивая драма и проникновенная. Пусть и без фемслэша

Ну и пятнадцать секунд очередных страдашек

можно мне ромком, ненапряжный и незамысловатый

---

**!

Наконец-то в МСЮ будет нормальная Вандочка!

Билли и Томми! Внезапно Моника Рамбю! Классические всратые костюмы! Пока очень клёво все выглядит.
зы: даешь "Дом М" в кино
зы2: и верните, наконец, Магнето полный комплект детей и внуков, почему только Грей-Саммерсы отдуваются за семейные ценности!

---

***

Старшая племяшка, для которой все, что было до нулевых, существовало примерно в одно время с динозаврами, решила податься в панки, современные. Антигерои моего отрочества К.О.Т. теперь кажутся меньшим злом (а также прекрасные группы Аукцыон, Ноль и иже с ними).
Вейбо додает китайской эстрады (заодно с дежавю и ностальгией), и примерно девяносто процентов плэйлиста забито ею.
Почему нельзя было дружно упасть в кей-поп ради гармонии в доме

*эстрадное*
Группа с оригинальным названием 五条人

Где-то под их видео ухитрились развязать срачик "достаточно ли православна для КПК рок-музыка", не китайцы, что характерно.

Оригинал песни в исполнении очень популярного в ЮВА У Бая

Лю Миньтао и Фань Чэнчэн

Джексон

Сейчас, по крайней мере, он выглядит так, что могут, прищурившись, алкоголь и без паспорта продать

с этого же концерта

Песня хороша, как на облаках качаешься.
Но вид примерно как "мальчик, ты заблудился? где твоя мама?"
каким фотошопом они это сделали

за што

Лю Дуаньдуань (Ли Чэнцзе из "Радости жизни")

Хуан Бо для My people, my homeland

---

***

*пока второй сезон "РЖ" все равно не светит*

как-то так

---

***

Когда хочется разлагаться под сериалы, а времени и сил есть только на то, чтобы повтыкать в картиночки.
Ли Цинь



Song of glory пока странноватое, героиня Ли Цинь — отрада для глаз, ну и старший принц ещё, остальное ну так, надеюсь, дальше будет побольше интриг.

"Чанъань", картиночки

с



с

с

с


с

ЧСЦ/Ли Би

ЧСЦ/Ли Би

с

с


с

нсфв

нсфв
1 (обязательный пункт программы)
2





и 1, 2

принц/Ли Би

принц/Ли Би



с


с

---

***

Вообще, к предупреждениям надо добавлять "счастливый конец"и "сцены после титров". По крайней мере, среди тех, кто не смотрел, но собирается, это очень частый вопрос.
При всем незамысловатом сюжете фильм бьет по эмоциям, и на фоне около чернушной основной части финал довольно-таки неожиданно выруливает из ожидаемых пучин безысходности в достаточно светлое будущее.

но хэппи-энд! в китайской драме! вау
разрыв шаблона "жили они недолго и несчастливо", наверное, самое яркое впечатление от сюжета

---

***

жестокое обращение с детьми



ребёнок красиво страдает, тоже ж умение

А вот это сериальщики зажали, блин

перевод на скорую руку

*четыре часа дня*
— Господин.

Первой его узнала Тань Ци. На глазах у неё выступили слёзы обиды. Она сразу же смахнула их, с удивлением обнаружив, насколько Ли Би изменился всего за час: бледное лицо, воспалённые глаза, между бровей появилось ещё больше морщин, длинных и глубоких, словно вырезанных ножом.

Своим внешним видом он вероятно походил на У Цзысюя, чьи волосы поседели за одну ночь. Тань Ци знала, какое большое давление оказывали на её господина, но что за сила могла так серьёзно повлиять на него за столь короткое время? Обеспокоенная, она уже собиралась расспросить его, когда Ли Би поднял руку, не дав ей заговорить, а затем повернулся к Чжан Сяоцзину,

— Почему Гань Шоучэн позволил тебе уйти?

Выслушав версию событий Чжан Сяоцзина, Ли Би прищурился:

— Комендант Чжан, ты и впрямь сам досточтимый Яма, даже осмелился поджечь казарму Правой доблестной гвардии.

Чжан Сяоцзин усмехнулся:

— Этого совсем не достаточно, чтобы отплатить за доброту императорского двора ко мне.

Слова его граничили с бунтом. Тань Ци серьёзно посмотрела на Ли Би, но тот ничего не сказал, только махнул рукой, приглашая всех внутрь. Тань Ци заметила следы усталости и слабости у господина, как будто он только что пережил очень тяжёлое испытание.

На полу крытой соломой хижины имелось несколько подушек для сиденья. Тростниковая полка была завалена буддийскими сутрами, посреди комнаты стояли водяные часы, которые выглядели новыми и загораживали статую Будды Лочаны.

Они молча опустились на колени, ожидая объяснений Ли Би.

Ли Би стоял у окна, положив руки на спину, и пытался избегать взглядов остальных.

— Я только что встречался с Гань Шоучэном и заключил с ним пари. Если ты всё ещё будешь в пределах городских ворот, когда он вернётся в казарму, то окажешься в его распоряжении. В противном случае — если сделаешь хотя бы шаг за их пределы, — он не сможет преследовать тебя .

Чжан Сяоцзин догадался, что это было связано с приказом о задержании. Поскольку в документе не было имени конкретного преступника, он стал обоюдоострым мечом: гвардейцы могли отрицать, что арестовали кого-то; однако, если бы заключённый сбежал, они не имели права преследовать его.

Разделительной чертой оказались городские ворота, охраняемые Правой доблестной гвардией. Внутри последнее слово оставалось за гвардейцами, дела же снаружи их не касались.

Однако с Гань Шоучэном было трудно иметь дело. Как мог он желать угодить Ли Линфу (Линь Цзюлану) и в то же время быть готовым заключить подобное пари с Департаментом Цзинъань (Корпусом миротворцев)?

— Как тебе удалось его убедить? — спросил Чжан Сяоцзин.

Глядя в окно, Ли Би глубоко вздохнул:

— Не мне, а директору Хэ.

Чжан Сяоцзин прищурил свой единственный глаз.

— Да ну? Он действительно согласился помочь?

— Чуть раньше я навестил директора Хэ. Когда директор узнал, что Императорская гвардия задержала коменданта Чжана, с ним случился рецидив и он потерял сознание на месте, — ответил Ли Би. — Мы с его приёмным сыном Хэ Дуном пошли к Гань Шоучэну и потребовали объяснений.

Он в общих чертах описал свою встречу с директором Хэ, и все присутствующие были ошеломлены. Директору уже исполнилось восемьдесят шесть лет. С огромной вероятностью этот приступ будет стоить ему жизни.

Но после тщательного размышления они поняли, — пусть это и звучало несколько неуважительно, — пострадавший от болезни Хэ Чжичжан был для них куда более полезен, чем присутствующий здесь во плоти. Десять дней назад сам император специально установил шатёр для проводов старика, что было для него большой честью. Если императору доложат, что безрассудный поступок Гань Шоучэна свёл разгневанного Хэ Чжичжана в могилу, то простой генерал Правой доблестной гвардии не переживёт ужасных последствий гнева государя.

Гань Шоучэн не питал глубокой ненависти к Чжан Сяоцзину и всего лишь старался оказать услугу канцлеру Ли. Он не хотел брать на себя вину за смерть Хэ Чжичжана ради мелкой выгоды. В конце концов, столкнувшись с натиском Ли Би и вкупе с давлением, которое оказывал на него сын Хэ Чжичжана, Гань Шоучэн неохотно пошел на уступку.

Как бы просто это ни звучало на словах, усилия, приложенные Ли Би для того, чтобы перехитрить другую сторону, должно быть, чрезвычайно вымотали его.

Вцепившись пальцами в край своей одежды, Ли Би пробормотал странное:

— С древних времён всегда был только один путь, ведущий к вершине горы Хуа.

Выслушав его, Тань Ци и Яо Жунэн выдохнули. Когда они рискнули проникнуть в расположение Императорской гвардии, то заранее рассчитывали, что подмоги может и не быть. Оказалось, Ли Би всё это время не сидел на месте и не сдавался. Именно благодаря всей их совместной работе они спасли Чжан Сяоцзина.

Но почему он не может вернуться в Департамент Цзинъань?

Ли Би щелкнул языком, на лице появилось презрение.

— Гань Шоучэн не смирился с проигрышем пари. Он заявил, что Чжан Сяоцзин не имеет права публично появляться в Департаменте Цзинъань, иначе сочтет тебя заключённым, которого разыскивает императорский двор, и снова арестует. Он такой узколобый. В результате мне пришлось пойти к настоятелю храма Цыбэй и купить себе хижину рядом со стеной Департамента. Сюй Бинь будет нашим временным связным.

— Комендант Чжан всё равно не будет часто приходить сюда. Мы могли бы это использовать, чтобы остудить пыл генерала Ганя, — с насмешкой заметил Яо Жунэн, поглаживая подушку из рогоза.

Представив, как напыщенный генерал Императорской гвардии закатывает истерику словно ребёнок, чтобы спасти своё лицо, все засмеялись, и атмосфера наконец-то немного разрядилась.

Чжан Сяоцзин не присоединился к веселью. Он упёрся локтем в колено, положил подбородок на руку, и погрузился в размышления.

Думал он не о Волках, а о Ли Би.

Когда Чжан Сяоцзин служил генералом Недостойных, ему частенько приходилось иметь дело с расследованиями и выслушивать многочисленные показания. В рассказе Ли Би хватало противоречий.

Хэ Чжичжан всегда был против восстановления Чжан Сяоцзина в должности. Как получилось, что он был настолько взбешён из-за ареста? В тот момент в комнате были только Ли Би и Хэ Чжичжан. У старика случился внезапный рецидив, после чего Ли Би вышел из комнаты и заявил, что Хэ Чжичжан пришёл в ярость и потерял сознание, узнав, что творит Императорская гвардия. Все это со слов самого Ли Би.

Какова была истинная причина того, что с Хэ Чжичжаном случился приступ? Что на самом деле произошло в той комнате?

С древних времён всегда был только один путь, ведущий к вершине горы Хуа. Люди, намеревавшиеся попасть туда, должны морально быть готовы преодолеть все препятствия на своём пути. Что это значило?

Глядя в покрасневшие глаза Ли Би, Чжан Сяоцзин вдруг осознал, что он не занимается расследованием и ему не обязательно знать всё до мельчайших подробностей. Чжан Сяоцзин сложил руки перед грудью в знак уважения и произнёс:

— Заместитель Ли однажды сказал, что остановит Волков любой ценой. Ты действительно человек слова.

Ли Би уловил подтекст в его фразе, но не стал ничего добавлять. Мягким тоном он задал прямой вопрос:

— Могу я узнать, готов ли комендант Чжан в свою очередь выполнить данное им обещание?

— Конечно. Иначе я бы не вернулся, — ответил Чжан Сяоцзин. — Императорский двор это императорский двор. Простой народ это простой народ.

Они обменялись взглядами — и увидели нечто в глазах друг друга, но по молчаливому соглашению не сказали ни слова. За пределами двора вдруг начали щебетать какие-то птицы, и оба одновременно криво усмехнулись.

— Хорошо. Достаточно болтовни. Мы уже потратили впустую час из-за идиота. Давайте перейдем к делу.

*час спустя*
После ухода Яо Жунэна в хижине остались только Ли Би, Чжан Сяоцзин и Тань Ци. Сюй Бинь пока ещё находился в отделе Цзинъань, наблюдая за сотрудниками, работавшими над найденной подсказкой, но до сих пор не было никакого результата. Все трое стояли и смотрели друг на друга, не зная, чем заняться в столь редкое свободное время.

Ли Би взмахнул фучэнем (даосская метёлка из конского хвоста) и предложил:

— Давайте изучим маршруты Волков...

Но Чжан Сяоцзин с серьёзным выражением лица поймал фучэнь за хвост.

— Когда ты в последний раз спал, заместитель Ли?

— Позавчера. Я уже много лет соблюдаю пост, так что всё в порядке.

Ли Би попытался забрать фучэнь, но неожиданно хватка Чжан Сяоцзина оказалась очень крепкой, и хвост даже не пошевелился. Понимая, что дальше тянуть будет глупо, Ли Би холодно фыркнул и отпустил его. Чжан Сяоцзин перехватил фучэнь, отбросил в сторону и сказал:

— Заместитель Ли, я предлагаю тебе вздремнуть. Если продолжишь так усердно работать, рано или поздно ты свалишься без сил.

Тань Ци с благодарностью взглянула на Чжан Сяоцзина, сделала несколько шагов вперёд и попыталась поддержать своего господина под локоть, но Ли Би отмахнулся и сказал уничижительно:

— Я вообще не могу спать. В последнее время каждый раз, как закрываю глаза, я начинаю беспокоиться, что может произойти нечто серьёзное, и я не сумею справиться вовремя, если засну.

— Как ты можешь быть аскетом, если ты так заботишься о мирской суете? — сурово упрекнул его Чжан Сяоцзин.

Ли Би глубоко вздохнул.

— Быть аскетом значит всю жизнь быть одиноким, а для этого нужно абсолютное безразличие ко всему. В моих руках сотни тысяч жизней жителей города. Неужели я могу их игнорировать? Небеса и подземный мир беспощадны, и они одинаково относятся ко всем живым и неживым существам, но я так не могу.

— Тогда зачем быть аскетом? Разве не лучше быть канцлером?— риторически спросил Чжан Сяоцзин.

Ли Би скривил губы и бросил на него быстрый взгляд, как бы говоря: "Что может знать такой необразованный человек, как ты?" Не желая больше обсуждать эту тему, он спросил:

— Как ты повредил руку?

Чжан Сяоцзин многое пережил за последние несколько часов — пытки Маг'эра, свирепую драку с Цао Поянем, падение в ледяную воду канала, он едва не сгорел заживо в огне, а императорские гвардейцы избили его. Он был покрыт бесчисленными ушибами и порезами, но самым очевидным повреждением был отрубленный левый палец. Ли Би с одного взгляда понял, что этот палец отличался от других ран, что тут кроется некая особая причина.

Ничего не скрывая, Чжан Сяоцзин вкратце рассказал ему о старике Гэ. Ли Би слышал доклад Яо Жунэна, просто не знал многих подробностей. Только теперь он выяснил, что на самом деле произошло в той лачуге в квартале Пинкан.

Выражение лица Тань Ци менялось несколько раз подряд. Она даже подумать не могла, что этот неуправляемый и несговорчивый человек, который никогда не действовал по правилам, на самом деле был человеком слова. Ли Би промолчал, сцепив руки. С его точки зрения, предательство тайного агента нарушало правила, но Чжан Сяоцзин поступил так ради общего блага, и у него действительно не было выбора. Они с Чжан Сяоцзином в сущности были людьми одной породы. Он тоже предпочёл бы убить невинного, чтобы предотвратить катастрофу.

Но то, что Чжан Сяоцзин отрезал себе палец в качестве искупления вины, сильно удивило Ли Би.

— Ошибочная сентиментальность, — чёрство заметил Ли Би. — Если когда-нибудь я окажусь в подобной ситуации, просто сделай всё чисто и сразу. Не нужно колебаться или чувствовать себя виноватым. Это для общего блага. В чём тут себя винить?

Чжан Сяоцзин замолк и прищурился. Он явно не хотел продолжать этот разговор.

Оба они были скрытными, и ни один из них не собирался делиться своим прошлым жизненным опытом, поэтому беседа просто оборвалась. В хижине воцарилась неловкая тишина. Они довольно долго глядели друг на друга, слегка сожалея, что решили поговорить не о работе.

Ли Би и Чжан Сяоцзин могли быть лучшими напарниками, но ни в коем случае не стали бы друзьями.

Тань Ци посмотрела на господина, а затем перевела взгляд на Чжан Сяоцзина, чувствуя сильное смущение. Она отвела свои прекрасные глаза в сторону, повернулась и вышла. Через некоторое время она принесла поднос с жареными пирожками, приготовленными монахами храма Цыбэй, под которыми также была пара лепёшек. Пирожки обжаривались на растительном масле и получались очень сытным. Эти двое ничего не ели с полудня, и пока было неизвестно, когда всё закончится — так что они воспользовались затишьем, чтобы перекусить.

Еда частично развеяла неловкость в комнате. Ли Би и Чжан Сяоцзин подтащили по рогозовой подушке к лестнице у входа хижины. Тань Ци поставила поднос между ними.

Полагая, что есть, сидя на корточках, было бы недостойно, Ли Би поправил одежду и церемонно опустился на колени — в то время как Чжан Сяоцзин сел, прислонившись спиной к деревянной колонне рядом с хижиной, и по-простому вытянул ноги. Глядя в сторону улицы они взяли с подноса пирожки и съели их, запивая холодной колодезной водой.

*после полуночи*
*Сяоцзин и Лун Бо наконец встретились внутри фонаря*

Сяо Гуй толкнул дверь одной из комнат. Чжан Сяоцзин бросил взгляд и увидел, что внутри стоит человек, выпрямившись и нахмурив брови. Это был не кто иной как Ли Би. Его тоже тайно привели в фонарный павильон. В этот момент он выглядел усталым и подавленным, но всё ещё пытался сохранить остатки своего достоинства.

— Заместитель Ли, посмотри, кто пришел навестить тебя, — радушно сказал Сяо Гуй, обнимая Чжан Сяоцзина за плечи.

Услышав это, Ли Би посмотрел в их сторону. Сначала он был поражен, а потом вскинул брови и с издёвкой сказал:

— Отлично! Отлично!

Чжан Сяоцзин сохранял непроницаемый вид. Он не избегал взгляда Ли Би и не оправдывался, а просто смотрел на него, не мигая.

— Какое совпадение, — с улыбкой продолжил Сяо Гуй. — Я никак не ожидал, что комендант Департамента Цзинъань окажется моим старым товарищем по оружию. В ту пору, в крепости Фэнсуй, именно с ним мы выбирались из груды трупов.

— Что? — Ли Би был ошарашен.

— Это правда. Всего в том бою уцелели трое бойцов Восьмого полка. Тогда меня звали Сяо Гуй. Кстати, ещё одного выжившего звали Вэнь Уцзи. Полагаю, ты прекрасно знаешь, где он сейчас, заместитель Ли.

Ли Би сразу же догадался о скрытом в его словах смысле, и в этот момент его глаза, устремлённые на Чжан Сяоцзина, стали необычайно холодными, но в этой холодности был намёк на отчаяние.

С одной стороны был его старый соратник, а с другой — организация, которая неоднократно подозревала и притесняла его. Было безошибочно ясно, какую сторону выберет Чжан Сяоцзин.

Чжан Сяоцзин отвел взгляд от Ли Би, поднял руку и слегка коснулся пальцами пустой глазницы. Не подсознательным движением, сделанным в силу привычки, а чтобы скрыть смущение. Сяо Гуй посмотрел на Ли Би, потом на Чжан Сяоцзина и усмехнулся:

— Заместитель Ли действительно проницательный человек. Ты выбрал моего брата, всего лишь раз взглянув на него. Если бы не счастливая случайность, он мог бы расстроить мой план! Какая жалость, что вы, ребята, слишком глупы, чтобы доверять ему.

Ли Би не произнёс ни единого слова. Сяо Гуй вручил свой арбалет Чжан Сяоцзину и небрежно сказал:

— Большеголовый, как насчет того, чтобы воткнуть цветок кизила в честь нашего воссоединения?

— Воткнуть цветок кизила? — Лицо Чжан Сяоцзина изменилось, когда он услышал это выражение. Оно относилось не к обычаю носить цветы кизила на Праздник двух девяток, но было военной идиомой, используемой в армиях Западных регионов. Спелые плоды были пурпурно-красными, и "воткнуть цветок кизила" означало "заставить кого-то истекать кровью".

Улыбаясь, Сяо Гуй дёрнул подбородком в сторону Ли Би.

Суть его слов была очевидна. Час назад Чжан Сяоцзин был комендантом Департамента Цзинъань и врагом Термитов. Теперь он сменил сторону. Чтобы убедить новых товарищей, он должен был как-то доказать свою лояльность — и убийство Ли Би, бывшего руководителя Департамента Цзинъань, казалось идеальным выбором.

Если он убьет своего начальника, пути назад уже не будет — это единственный способ завоевать доверие Термитов.

Сяо Гуй уставился на Чжан Сяоцзина. На его лице играла улыбка, но в глазах поблёскивал призрак враждебности. Остался ли его брат, которому в прошлом он мог вручить свою жизнь, всё ещё достоин его доверия, зависело от дальнейших действий. Пара охранников рядом с Сяо Гуем зорко следили за Чжан Сяоцзином, готовясь выхватить свои мечи для атаки.

В комнате повисла мёртвая тишина. Ли Би поднял голову и уставился на Чжан Сяоцзина. Он не умолял и не упрекал его. Чжан Сяоцзин тоже не двигался. Он молча стоял перед Ли Би, слегка прищурив единственный глаз, из-за чего другим было сложно догадаться, о чём он сейчас думает.

Видя, что он все еще колеблется, охранники медленно протянулись к рукоятям мечей. Со щелчком Чжан Сяоцзин поднял правую руку и направил арбалет в висок Ли Би, плотно прижав палец к спусковому крючку.

— Мне очень жаль, заместитель Ли, но у меня действительно нет выбора, — сказал Чжан Сяоцзин глубоким и совершенно спокойным голосом.

— Как я могу винить тебя за то, что ты делаешь для общего блага? — Ли Би закрыл глаза и мысленно поморщился. Несколько часов назад, когда они разговаривали в храме Цыбэй, речь зашла "спасении сотен убийством одного"; внезапно эти слова оказались пророческими. Что было ещё более неожиданным, так это то, что он сам стал невинным человеком, которого собирались принести в жертву.

С бесстрастным лицом Чжан Сяоцзин без колебаний нажал на спусковой крючок.

С глухим стуком голова Ли Би резко дёрнулась в сторону, словно его ударили большим молотком, и он упал на землю в нелепой позе.

Вот так просто руководитель Департамента Цзинъань был застрелен в павильоне фонаря Тайшан-сюаньюань.

Чжан Сяоцзин опустил арбалет и закрыл глаза, зная, что с этого момента пути назад уже не будет. Он сделал свой выбор, чтобы спасти Чанъань, и не сожалел о нём, но в конечном счёте всё это было неправильным. Каждый нечестный поступок, который он совершал ради долга, только добавлял вес его бремени.

Вокруг было тихо. Чжан Сяоцзин внезапно открыл глаза, чувствуя, что что-то не так.

"Нет. Было не похоже на то, как обычно болт проходит сквозь череп." Он глянул на арбалет в своей руке, на лежащего Ли Би, и обнаружил у него на виске небольшое пятно багрово-чёрной крови. Взгляд Чжан Сяоцзина скользнул по земле, и он невольно прищурился.

К его удивлению, у болта отсутствовал наконечник.

Древко болта отличалась от древка для стрелы. Оголовок болта вытачивали в виде полусферы, более широкой спереди, потому что арбалет обычно использовался в ближнем бою в узком, ограниченном пространстве, и он был действительно мощным оружием для стрельбы. У этого болта не было острого железного наконечника, только древко с овальным концом. Если он попадет в кого-то, то просто с силой ударит и вызовет резкую боль, но не убьёт.

Чжан Сяоцзин в замешательстве посмотрел на Сяо Гуя. Тот захлопал в ладоши с широкой счастливой улыбкой на лице.

— Поздравляю, Большеголовый. Ты прошёл испытание.

— Что происходит?

— Дело не в том, что я не доверяю тебе, Большеголовый, но мне надо было убедить своих людей.— Сяо Гуй наклонился и поднял болт. — Сперва я думал, ты будешь колебаться, но к моему удивлению на курок ты нажал без малейшей жалости, зная, что убьёшь своего начальника. Это восхитительно, в самом деле восхитительно.

Все его последние сомнения в Чжан Сяоцзине наконец-то рассеялись. Он безошибочно мог сказать, действительно ли кто-то намеревался убить. Именно сейчас, в тот момент, когда Чжан Сяоцзин нажал на спусковой крючок, его глаза были полны убийственной яростью.

Чжан Сяоцзин тихо выдохнул, его правая рука задрожала.

— Ты снял наконечник болта, прежде чем отдать мне арбалет?

Сяо Гуй усмехнулся.

— Достаточно нажать на курок, чтобы доказать свои намерения. Нет никакой необходимости забирать поганую жизнь заместителя Ли. Он пригодится в другом деле. Сейчас он нужен нам живым.

В это время Ли Би кашляя попытался подняться, но удар был слишком болезненным. У него всё ещё кружилась голова, на лице застыло страдальческое выражение, из ноздрей текла кровь. Сяо Гуй схватил его за волосы и сказал:

— Заместитель Ли, Спасибо, что помог мне вернуть дорогого брата.

---

***

Новелла, продолжение
Yao Runeng was stunned and then was broke out in a cold sweat. Both Zhang Xiaojing and Li Bi were not afraid to assume the worst, as if there were no good people in this world. What was scarier that they were probably right.
Li Bi said: "So we still need Zhang Xiaojing. He's the only one who can do this."

Ради освобождения Сяоцзина и спасения Чанъаня можно и свою гордость проглотить
Not long ago, Li Bi imperceptibly drove He Zhizhang away, but now he had to invite the old man back.
The Youxiao Guards' detaining of Zhang Xiaojing was as subtle as an egg hanging on a rope. No matter Li Bi or the Prince interfered would break the fragile balance and cause the egg to fall of. He Zhizhang, though publicly retired, had a high reputation and was highly appreciated by the emperor, he was the only person who can take egg down without breaking it.
If possible, Li Bi wouldn't swallow his arrogance to bow to that old man. However, he had a strong feeling Chang'an remained in acute danger, another great crisis was quetly gathering power.
In this situation, hehad to put his own honor aside.

Аж попросил Хэ Чжичжана наказание себе назначить за то, что выпнул старика из управления, лишь бы помог.
Однако ж старик отказался, и Ли Би ему устроил что-то типа сердечного приступа, чтобы надавить этим на сторону канцлера, мол, вот до чего вы почтенного человека довели арестом Сяоцзина. Трындец он изменился стараниями сценаристов, прям как с Фань Сянем в Радости жизни получилось. Ещё и непонятно, убивал он кого-то в сериальной версии или нет. Чисто субъективно, сочетание няшности Джексона и сволочизма персонажа отлично бы смотрелось, нафига менять-то.

В книге нефритовую подвеску, которую Тань Ци использовала, чтобы выдать себя за служанку Линь Цзюлана (Ли Линьфу), подарил Ли Би наследный принц (пушо фамилии одинаковые) Ну и вообще у наследного тут нормальное уважительное отношение к Ли Би.
И Тань Ци не влюбилась в Сяоцзина с первого взгляда, йай, прекрасно. Для Ли Би она старается, а не для героя-любовника

Сяоцзин, тем временем, охуенен и сияет как сверхновая.
союз, освященный на небесах
The two exchanged an eye contact. Both of them saw something in each other's eyes but didn't say anything by tacit agreement. Outside the courtyard, some birds suddenly started twittering and with that the two gave a wry smile at the same time.
признали друг друга достойными мудаками, потом Ли Би ещё и согласился с Сяоцзином, что можно убить невиновного ради спасения сотен тысяч, но отрубание пальца назвал сентиментальностью
These two people might be the best partners, but by no means would they become friends.

А Сюй Бинь, похоже, не зачинщик Зато ледяное презрение (тм) в сторону Цуй Ци за то, что переметнулся к гвардейцам, прекрасно, и то, как он кротов в управлении вычислял
Принц Персии такая же заноза, как и в сериале (Es didn't try to excuse himself and came up to them and apologized in a verbose, pedantic speech which included phrases like "infinite self-criticism" and "anguished self-accusation"), и никаких, блин, Юй Чан и Чэн Шэня. И Вэнь Жань классная. Перемудрили в сериале с девушками.
зы: ааа, Тань Ци сочинила для Ян-не-гуйфэй их с Сяоцзином историю любви В новелле они обе давно знакомы, и Таньци такая "Ну я же не могу ей сказать, что если император не отзовёт приказ об аресте Сяоцзина, городу конец. Она не поймёт!" И давай сочинять о разлучённых возлюбленных
Ли Би натурально отбивался от людей Лун Бо, а не только красиво страдал. Ну блин.
ззы: таки да, Ли Би сам завершает расследование, а не взятый нисхуя Чэн Шэнь.
Финал в сериале намного радужней, тем не менее.

Матчасть. Лунъю, где служил Сяоцзин и Ко


Оригинальное знамя


Не только новелла
Ли Цинь в новом сериале

и просто


Чжан Юньлун (Чушэн изменился за лето)

Рубрика утибоземой

---

***

Ма Боюн реально написал "Самый долгий день" как роман по мотивам Assassin's Creed, сериальщики молодцы, всё правильно сделали
некоторые выдержки по персонажам
Описание Ли Би
While the youth had a little round face with residual greenness yet between his eyebrows already grew three faint wrinkles from overthinking. (актёр почти на десять лет младше книжного персонажа)
и у книжного Ли Би не так чтоб переизбыток почтения к учителю
After He Zhizhang left, Zhang Xiaojing squinted his eyes and said out of blue, “Sicheng Li, you are really good at taking the tide at the flood.” His tone was full of admiration and sarcasm.
“Special means at special times.” Li Bi said with a poker face. (англоперевод!)
это после того, как Ли Би использовал убийство собутыльника Хэ Чжичжана, чтобы дорогой учитель отстал от него и не мешал его методам ведения расследования. Тань Ци аж не поверила, что Ли Би настолько мудак, нотки сволочизма сериальному всё-таки не хватает.

Описание Сяоцзина
Zhang Xiaojing was not tall, but he was as strong as a mountain rock, with a slightly convex forehead and two short and black lying silkworm eyebrows. He shook his sour wrist, looked around and said loudly, “Where is my meal? The County has a rule that the standard for the last meal is worth 100 yuan, so don’t you lie to me.”
Из тюрьмы его забирает Сюй Бинь. а не Тань Ци, заранее они, судя по всему, не договаривались.

Zhang Xiaojing slowed down a little to keep up with Xu Bin. His single eye squinted, “Hey, buddy, what the hell is going on?”
Xu Bin barely took control of his post, took a breath and said, “It’s the Jing’an Department that gets you out.”
“Jing’an?” Zhang Xiaojing was a bit surprised. He was familiar with the government system in Chang’an, but he never heard of the name.
Xu Bin explained, “Jing stands for rebellion suppression and An for security defense. The Jing’an Dep. is a new agency of the government to undertake the security and thieves catching in west city. All these things happened after you went in prison. They are recruiting talents, and I recommend you.”
His lying silkworm eyebrow cocked as he thought to himself, “There are officers from Jinwu Guards, imperial censors from Yushi Office (The Censorate) and Marshals from Chang’an and Wannian County to defend the security of Chang’an city. What kind of thief is this that forces the government to set up a new agency to deal with it?”
Xu Bin continued, “The director of Jing’an Dep. is called Li Bi, courtesy name Changyuan. He is Hanlin scholar on call and Sicheng of the Jin’an Dep. It’s he who wants to see you this time.”
“S…. It’s more unusual.” Zhang Xiaojing was more confused, “The job of the Jing’an Dep. is thief defense, and they must have crushing workloads. How do they ask a Hanlin scholar on call, which is an idle civil official, to catch fugitives? Isn’t that nonsense?”
Zhang Xiaojing searched for name in his brain and suddenly remembered, “Isn’t he... the child prodigy who composed poetry on chess?”
Xu Bin nodded intently.
In the 13th year of Kaiyuan (725 DC), a child prodigy named Li Bi, seven years old, presented himself at court. The Emperor was going chess with Zhang Shuo, head of the secretariat. So, the Emperor asked Zhang Shuo and Li Bi to compose poem on Chess with the word “Square”, “Round”, “Act” and “Calm”. Zhang Shuo wrote, “Square as a chessboard; round as a piece. Act like a live game; calm is a dead one.” Li Bi said, “Square is to be righteous; round is like using wisdom. Act seems to display talents; calm is just satisfaction.” The Emperor was quite impressed and sent him to the Orient House (where the crown prince lived) to accompany prince in studying.
As counted, he was already 26 years old, the age with ambition to stand out at court. The post, Sicheng of Jing’an Dep. was low yet powerful, and could help him accumulate experience for public affairs, perfect for promotion. Thinking of this, Zhang Xiaojing scraped his left eye socket with little finger and smirked, “Sicheng Li is so thirsty for talents, it seems that Jing’an Dep. has been deep in trouble?” He always talked with a hint of sarcasm.

В первую встречу Ли Би перед ним лисий хвост не распушал
Zhang Xiaojing made a deep bow, and quickly looked Li Bi over with his only eye. The handsome chess-reciting prodigy was wearing a dark green robe, which was fit for his sixth rank, Hanlin scholar on call. However, his silver fish bag for officials above the fifth rank indicated that it was a privileged gift from the Emperor. From this small detail, you could smell the emperor’s favor to him.
But Li Bi was not proud this time. Although he was trying to keep calm, his brow and lip muscles were tensing. With a single glance, Zhang Xiaojing knew that the youth was under great pressure.
And interestingly enough, Li Bi was holding a fly-whisk. Why a magistrate of Jing’an Department had a Taoist tool?
Li Bi shook the fly-whisk and said simply without any greeting, “What I gonna tell you are the top secrets of the court. You have two choices: work for me, or go back to die.”
Zhang Xiaojing remained silent. He knew that the youth before him didn’t expect any answer, but was confirming his dominance in conversation.

***
Zhang Xiaojing read through it and pointed to one of the records, “The Turks come from the grasslands and are most sensitive to the sounds of horses. Sicheng Li, your order to remove the livestock around the warehouse was placed too early, the silence would certainly cause alarm.”
Hearing his words, Li Bi couldn’t help being frozen. Jing’an Department had discussed how Cao Poyan spotted the trap, and various conclusions came out. Li Bi had always thought that it was Cui Liulang’s incompetence that led to the failure. In the end, he was the one to blame. He had intended to test this guy to see if he had any real skills. As a result, his own mistake was uncovered.
Li Bi was a little embarrassed when thinking about it, and then smiled, thinking to himself, “Isn’t he the man the Jing’an Dep. is looking for?”
а этого не было
Li Bi said quietly, “Brigadier Cui, Liulang’s death is due to careless site-clearing. I gave the order, so I am also responsible for it.” Cui Qi suddenly looked up, hardly believing his own ears. On one side, he didn’t expect that his brother died through such a little fault; on the other side, how could a chief admit his error? Was he trying to win his support?
Li Bi curled his lip. He didn’t have time to play politics, but too proud to pin the blame on others.

Зато это он придумал систему сторожевых башен.
“Sicheng Li is a man of great wits,” praised Zhang Xiaojing after scanning the lists. Having been the general for the Indecent for so many years who had cracked countless cases, he knew from the deep bottom from his heart that truth usually lay in the documents that everyone had access to, not those secret anecdotes unknown to all. The only thing mattered was if you had the ability to find it, which was the “Great Skill of Documents”. Li Bi had specially gathered officials who excelled in looking for information through the documents, which was indeed what was needed most for the current situation. Li Bi had such a deep insight to things.

Вэнь Жань! Вэнь Жань в оригинале не деводура, ну как так то, сценаристы

Яо Жунэн, в оригинале Чэнь Шэнь был потомком премьер-министра, а не он.
Zhang Xiaojing walked on the street, pacing speedily like flying. Behind him closely followed a round-faced youth that still possessed features of a child. This youth was Yao Runeng, a young low-ranking official who had just been enrolled into Jing'an Department. Originally served as a constable in the capital and neighboring areas, he was a talent able to remember everything immediately after he read for once. Li Bi sent him to follow Zhang Xiaojing to assist the latter, and, of course, also to monitor him.
***
Yao Runeng came from a criminal catcher (police) family in Qizhou, nearby Chang’an. His father and uncle were both killed in the line of duty. As compensation, the imperial court broke a rule and took him on. Before leaving, he had vowed to be a junior official who could scare off evil guys in Chang’an, not humiliating the family name.
Within nine years of being the commandant of the Indecent, Zhang Xiaojing had the whole Wannian County eating out of his hand, which made him a perfect icon to Yao Ru’neng. He encouraged himself to learn more from this old senior before departure. Maybe he could become a commandant of the Indecent or even a county chief in the future.
Сразу другой образ.

Тань Ци
Tan Qi was a mixed-race girl of Han and Hu with sharp nose and light-amber pupils. She was born a servant of Li Bi’s family with half Patola Sahi blood from her mother. She grew up in Li’s family, gifted and courageous, so she was deeply trusted by Li Bi and spoke freely.

Сяоцзин к ней прям подкатывает откровенно.

Книжные волки
“In Aug, the first year of Tianbao (742 DC), civil unrest broke out in Turk. The new Khan Usumish refused to give allegiance to Da Tang and rebelled. Wang zhongsi, the Shuofang Jiedushi (regional military governors), united tribes Bašmyls, Uighur and Qarluq to send troops to attack Usumish. The war lasted for a full year and a half, driving the Turkic Khan to the end of the road.”
“In early Sep. of the second year, a secret file came from Standby Division (the acting Jiedushi) of Shuofang, saying that the Turkic Khan has sent several groups of Wolfpack (bodyguards) to dive into Chang’an, intending to assassinate the Emperor to reverse the front war situation. Those Turkic wolves are the most terrible elites in the wild, cruel, cunning and extremely loyal to Khan. So, the court set up Jing’an Department to specifically prevent these thieves.” Li Bi paused for a moment and continued, “Their plan is even unknown to us. The Standby Division and Jing’an Department have tried their best, but only catch the movement of one team.”

---

***

"Радость жизни" всё ещё не отпускает.

Атец года
Li Chengqian did not rise to welcome his father. He didn’t detest the noise before his death. He refused Fan Xian’s risky suggestion. He did not want to go to the edges of the world to hide his life. He also wasn’t like the Second Prince, taking poison to kill himself before the Emperor returned. He still had many things he wanted to say to his father. He was going to let out all of his resentment from the past 20 or so years. If he could not spill all of it out, then he would probably become a vengeful spirit after he died.

“How exactly will the history books describe this part?” Li Chengqian looked at his father, the most powerful ruler in history, without a trace of fear.

If one did not fear death, then one would no longer fear anything else. The Crown Prince, who had grown a great deal these two years, said straightforwardly, “I waited for you to come back because I wanted to know if it was true that you care about nothing.”

The Emperor of the Qing Kingdom, in informal clothing, watched his son calmly and said, “The history books are always written by the victors. Furthermore… Unless you think there are still things that I owe you?”

After the Crown Prince sat behind the clean table, he furrowed his brows for a long time. He then smiled and shook his head. “Of course not. Mother was not powerful, but you still made me Crown Prince and allowed me to sit in that position for many years. Of course, you owe me nothing.”

These were not sincere words. The thick sense of mockery within it expressed it without a doubt.

The Emperor coldly said, “Do not learn a woman’s timid and tart way of speaking.”

“Timid? That’s all on you. You’re too brilliant and eye-catching. No one dared to steal your brilliance.” The Crown Prince closed his eyes. “I have always wondered about this question. Since you have never thought about handing your power down to the next generation, why bother making me the Crown Prince?”

The Emperor’s expression was unusually calm. He stared at him and slowly said, “Chengqian, you have disappointed me greatly. All these years, I have constantly been honing you. What was it all for?”

Li Chengqian suddenly opened his eyes and said coldly, “I am not a knife. If you hone me too much, I will break.”

***
He turned his head to look at his son and said, “You’ve lived in the Palace since your youth. Before you were eight, you were already known as being humane…” The corners of the Emperor’s lips revealed a trace of mockery. “You only helped wrap the feet of a few injured rabbits, but those servants were set on making mother happy and said that you would certainly become a humane ruler.”

“Constantly being lenient and humane is to be timid. Qing Kingdom is certain to unify the world. For 50 years, battles have raged never-ending and various old nobility are unhappy. Only a half a century old, yet I must lay down the foundation for ten thousand years. I only have time to create this kingdom. Guarding it would be left to you.” The Emperor drew back his gaze. “How could a humane, timid ruler hold onto this massive kingdom?”

Li Chengqian glanced at his father. The corner of his lips revealed the trace of a self-mocking smile. Only now did he understand that his father had already been planning for things decades in the future over 10 years ago. He had the confidence of unifying the world, but he had to consider how this kingdom would continue in hundreds of years.

“So, I brought Chengze out to fight against you,” the Emperor closed his eyes and said slowly. “Thinking of it now, at that time, you were both still young. It seemed that I had been overly anxious.”

Li Chengqian still did not open his mouth to comment.

“I wanted to see if Chengze would be any good. In less than a year, I could see that his thoughts were overly fake. As a monarch, one must have an air of righteousness. He didn’t have that.” The Emperor continued to keep his eyes closed like he was narrating some distant story. “I became confirmed in my decision to give the kingdom to you. In those years, your behavior truly disappointed me. You loitered in brothels and indulged in music and song every night. You made yourself an embarrassment.”

Li Chengqian smiled self-mockingly and finally opened his mouth slowly, “Father, at that time, I was only 14 or 15, just getting to know about the ways of the world. I thought you were going to depose me. I lived every night in fear. I could only bury myself in women to find some feeling.”

Strangely, the Emperor did not become angry listening to these words. On the contrary, he smiled slightly. “Chengze was too discontented with life, but he was clever. He finally saw what I was thinking. But, he had already come out, so he could only continue on. From that angle, your second brother truly understood my heart.”

“Perhaps a knife would be broken through honing. If it is not honed, it will never become sharp.” The Emperor opened his eyes and looked calmly at his son. “The Second Prince did not sharpen you. On the contrary, he made you blunt. Coincidentally, An Zhi entered Jingdou…”
***

“An Zhi told me all about the situation in Jingdou,” the Emperor said warmly. “You behaved well. Your behavior during the rebellion was appropriate to the occasion. There are only a few problems.”

Li Chengqian knelt for the last time as the Crown Prince by his father’s side and bent his body to ask for instruction.

“In the fight for power, there is no need for any warmth or fear. When He Zongwei led the Imperial Censor against you in court, you should have killed him right there.”

The Emperor’s gaze was incomparably grave and stern. “An Zhi convinced the civil officials in court to stand against you during your ascension ceremony. You should have acted and killed them.”

He looked at his son like he was teaching him for the last time. “As long as someone stands in front of you, kill them. In this, you are not as good as An Zhi.”

The Emperor continued. “You didn’t kill the two scholars of the Hall of Governmental Affairs and those civil officials, you only locked them up. What good would that do? That was your biggest mistake. If Yunrui had handled this herself, and it was not you and mother discussing it, perhaps Jingdou would have stabilized long ago. The court would have been purged clean, and Fan Xian would not have been able to stall until time to act.”

Об этом надо было говорить до того, как решил избавиться от неугодного наследника.

***
Заслуженная премия "Атец года"

However, the empress died, the woman in the past had died long ago, the empress dowager died, the Eldest Princess—who had accompanied the Emperor for 20 years and sacrificed her youth—died, the Crown Prince died, and the Second Prince died. Everyone died.
There was only the Emperor left all alone.
...
It was silent inside the royal study. The Emperor looked at his most loyal official, closest friend, and most reliable comrade, and closed his eyes. “I have been too harsh on my sons.”
(Двое сыновей самоубились, а любимая корзиночка давно готовится свалить подальше.)


Фань Сянь и (бывший) наследный
That night, the Eastern Palace did not burn. In Hanguang Palace, Fan Xian watched that direction with cold eyes and confirmed the calm in the Eastern Palace. He shook his head. A had a slight miserable feeling in his chest. The Emperor would probably return to the capital the day after tomorrow. Everything would return to the hands of that powerful Emperor. Leaving Li Chengqian his life was not a spur of the moment idea or because he was excessively soft-hearted. Rather, it was a feeling of grief for one of their own kind that was acting up. He and Li Chengqian, as well as the Second Prince, were just pieces on the Emperor’s chessboard. They were puppets controlled by fate or their elders.

As Li Chengqian had no power, his life and death did not matter at all to Fan Xian. Li Chengqian was a good man. This was something he had once said a long time ago to Chen Pingping. From the first time they met on the road outside the Palace, Li Chengqian had left Fan Xian with a kind impression, particularly these past two years. Although their battles did not stop, what did that count for?

If Fan Xian could send Thirteenth Wang to protect Li Chengqian on his Nanzhao journey, then, now, he dared to let Li Chengqian go.

If Fan Xian wanted to be free of the strings behind him, saving Li Chengqian’s life was his attempt at tearing them off. Presently, the Royal Palace was in his hands. Given the Overwatch Council’s skill at faking a scene, and the Emperor’s understanding of Li Chengqian’s personality, it would not be difficult to use the excuse of self-immolation to fool the Emperor without his knowledge.

Сияющий мудак Фань Сянь
The Eldest Princess’s and Crown Prince’s rebellion, along with the chaos in Jingdou, gave Fan Xian, who had been carefully planning this matter, an opportunity. Everyone in Jingdou thought the Emperor had died. The Palace was in a mess. Jingdou was in chaos. A glimmer of light appeared in front of Fan Xian’s eyes.

He really had no people he could use right now. In addition, he later faintly guessed that the Emperor might still be alive, so he temporarily stopped this plan. However, the last words the Eldest Princess had said by his ear in Taiping Courtyard were enough to have him make up his mind. Even without the Eldest Princess’s words, he would still have done all he could to make use of the situation in front of him.

From the beginning, the battle between the Emperor and Eldest Princess had been carried out on a different level. Although Fan Xian had always stayed silent and seemed to be a pawn to be moved at will, in reality, he also had his own thoughts.

He was sure that Jingdou would fall into chaos, so he chose to fish in troubled waters and be used. The light in his eyes and strategies were all incisive.

Хотя конкретно в этом плане он облажался, и спасибо папе Фань Цзяну, что не пошел на корм папе-императору

"Если встретишься с моей любимой корзиночкой, отступи на три шага."
The Emperor kept his eyes closed and said, "Even so, you are still no match for Fan Xian. If you run into him in the future, retreat three steps first."

Ye Wan's was surprised again. Although he was indeed dissatisfied that the Emperor thought him not as good as Fan Xian, Ye Wan had guessed a great deal from the Emperor's words earlier about being uneasy as long as Fan Xian remained alive. If Fan Xian was someone that made the Emperor, who was as powerful as a god, use matters of state and war as the price to kill him, he probably truly couldn't compare.

Following on the heels of this, a ruthless and stubborn emotion burst into flame in Ye Wan's heart. The expression of the most dazzling general of the younger generation of the Qing military did not change, but a faint desire grew in his heart to be able to meet Fan Xian face-to-face in a battle one day.

император плохого не посоветует


Ли Цинь в образе Наны
моя анимешная юность


Арты по "Чанъаню"
жаль, девушек нет у этого артера




с



c


c

c

c



c

---

Самый длинный день в Чанъане

Спасибо из-за "Радости жизни" и Ян-гуйфэй лазила читать про исторический период "Самого долгого дня", хотя бы меньше было вопросов о том, кто все эти люди и что они делают. Собственно, Ян Тайчжэнь (пока еще не гуйфэй) в даосском наряде, вдохновившая Фань Сяня на очередной хитрый план

Полезный гайд по историческим прототипам — 1 и 2, гайд по персонажам и окружению — 1 и 2, а также заметка о заколках и гуанях.
Вообще, исключительной красоты сериал, художники и декораторы расстарались, и в кои-то веки спецэффекты сделаны не в Пейнте (оказывается, так можно было!), так что визуальная часть сплошной восторг. Чистое имхо — перебор с жёлтым фильтром, синий дал бы интересный контраст для многочисленных сцен с огнём.

Концепты

Официальный ролик

Заглавная песня на стихи Ли Бо

Погоня в духе "Ассасинс Крид" и "Принца Персии" (в компании христианского монаха, который представляется натурально сыном принца Персии) и взрыв в логове Волков


как в лучших домах Голливуда
Дайте этим ребятам снять экранизацию AC, они хотя бы хорошо сделают домашнюю работу.
Золотое время Шёлкового пути тоже по полной использовали — торговые связи были и с Европой, и с Ближним Востоком, и с Северо-Восточной Африкой. Этническое, расовое, культурное разнообразие Чанъаня фактически часть сюжета.

Фреска с предательством Иуды во дворце

Фреска с предательством Иуды во дворце, причём без какого-то подтекста, примерно как в западных фильмах/сериалах вставляют азиатчину для антуража

Сам сюжет — классический детективный триллер с крепкой книжной основой (и вписанными в окружающий пейзаж роялями — местами аккуратно, местами не очень, иначе 24 часа плюс флэшбэки сложно растянуть на 48 серий). Но, наверное, не стоило заглатывать всё одним махом, потому как в последней трети сценаристы ударились в ДРАМУ, она идёт сплошным потоком и нет того эффекта встряски, например, как от первого визита Сяозцина к старику Гэ в начале. В итоге вышло двойственное впечатление, и надо будет попозже пересмотреть, может, со второго раза финал больше понравится.

О сюжетных решениях.

О сюжетных решениях.
Среди пока не сильно большого списка просмотренного из китайского кинопрома есть у меня эталон слития сериала одним тупым вотэтаповоротом, помножающим на ноль предыдущий сюжет. (Причем в оригинале поворота не было, как выяснилось, какой сумеречный китайский разум его придумал — загадка великая.) Финалка "Самого длинного дня" не перечёркивает всё, что было до, но оставляет вопросы к сценарию.
Первое, с началом хождения императора в народ в духе Лира. Откуда вера в царя-батюшку у побитых жизнью пограничников и главного зачинщика-интеллектуала? Если вся история была о том, что государство ударит тебя в спину, сожжёт твой труп и обоссыт пепел, а император Сюань-цзун — на вершине этой системы. Лун Бо просто повёлся на красивые слова (быстро охолонул, но опять же с подачи императора.)
Второе, обоснуй методов главного зачинщика кроме собственного интеллектуального превосходства. Ок, есть, например, император в "Радости жизни", который ради причинения добра и справедливости, объединения земель Поднебесной и выпила десятка человек жертвует тысячами непричастных жизней — но и становление его прошло в изрядно специфичных условиях. Сюй Бинь же нормальный человек, аутист, а не психопат Он спас Сяозцина своим хитрым планом, но его спасение оплачено жизнями в т.ч. друзей и подчинённых, один Сяои чего стоит
Третье, уход в закат Сяоцзина — ладно, в Чанъане больше нет деводуры Вэнь Жань, но это всё ещё его город, ради которого он всем жертвовал. После внезапного Шекспира могли б выдать от души троп "Награда для героя".
И четвёртое, оно же самое странное решение сценаристов — финалка Ли Би, которой просто нет. Если уж расширили его роль до одной из главных, нахрена она обрывается на кульминационном моменте расследования, и вместо ГГ его до конца доводит глубоко второстепенный персонаж, по большей части отыгрывавший комик релиф. Какой адовый обоснуй с заботой о его душевном равновесии Что он за этот день ещё не увидел и не узнал? Что никому нельзя доверять, кроме служанки, смертника и дяди Го (у которого, кажется, на лице написано "жениться бы тебе надо, барин"), что предать может любой и в любой момент, что на закон высшим чиновникам демонстративно срать, что прынц его не моргнув глазом может слить императору ради своей выгоды. Блин, даже два капитана "Говно в проруби" получили куда более логичный финал.
Однако ж несмотря на то, что только ленивый не цитировал "Страшно далеки они от народа" Владимирильича, его наивные идеи ближе к реальности, чем все методы террористов-идеалистов И хождение в народ не такое кринжевое, как у императора, особенно когда дошло до "Так ты пытался убить канцлера Линь Цзюлана? Что ж ты сразу не сказал, мы б тебе помогли". Нет, парни, так дела не делаются

Прекрасный момент с переходом от доброго слова к мечу

Прекрасный момент с переходом от доброго слова к мечу


Ну и плюс (вернее, минус) общая проблема части женских персонажей — завязанная на влюблённости мотивация. Даже прекрасная Тань Ци — как бы клёво они не смотрелись вместе с Сяоцзином, здесь и сейчас романтика между ними лишняя.

Про шипперство

В китайском (и единственном) фандоме шипперят Ли Би с его принцем, исторические анекдоты располагают. Хотя с помощником он себя местами так себе обращается (бедная лисичка )
Возраст актеров делает пэйринг несколько грешноватым, нно.

Модерн!АУ для Harper's Bazaar

#TheLongestDayinChangAn leads, #YiYangQianXi and #LeiJiayin star in a stunningly cinematic short film for Harper's Bazaar Film#长安十二时辰 #易烊千玺 #雷佳音 #jacksonyee #cdrama pic.twitter.com/V3W9PmiG6X

— cdrama tweets (@dramapotatoe) July 8, 2019

Стих Ли Би

перевод

---

***

Какое клевое английское произношение у ребенка

Jackson Yee - Fall

еще

---

Hadestown

Проморгала, что по Hadestown выложили студийную запись.








Хотя Epic III и оба Chant мне определенно больше нравятся в записи со сцены.

---

***

Чёрт, сериал всё-таки сильно отличается от новеллы. Но главный приз за "всё сложно" всё равно получают они

c

c

---

***

"Радость жизни"
Haitang smiled slightly and nodded. "There is nothing from with using the people's silver on the people. Only, if Northern Qi has natural disasters in the future, I hope that Sir Fan will not be miserly with his support."

Fan Xian didn't even think about it before smiling and saying, "Naturally."

Haitang did not seem to expect him to answer so quickly. She couldn't help pausing for a moment. She didn't know if the other party really thought this way or if he was just saying it without much thought. After all, those people who truly had no sense of nation…was too rare.

Haitang shook her head and said, "Let's not talk about the matter of silver for now, but what you did today truly surprised me. I have seen too many corrupt and powerful officials, but I never thought you would use the money you took from corruption and use it on this matter."

Fan Xian slowly raised his head and gave a sly smile. "Is it difficult to understand? It's actually very easy to understand…it is just like what I said to Wanli earlier. Money is just a tool. It is only a method to obtain happiness in life and in your heart. Earning money is difficult, and spending money is even more difficult. How do you spend it comfortably? Some people like to buy horses. Some people like to buy beautiful woman. Some buy manors and become landlords. Some like to buy official positions."

"And all these, for me, are all too simple matters," Fan Xian continued. "Since I am going to spend money to buy happiness, then I will spend the largest amount of silver to buy the world's biggest happiness."

"Your own happiness…everyone's happiness…enjoy happiness?" Fan Xian began to use Mencius' teachings to educate Haitang.

Haitang smiled slightly and said, "In the end, you still just want your life to be better. Just like what you wrote in your letter before. You wish that this world could be a little more perfect, so your life in it would be a little more comfortable."

"Correct," Fan Xian smiled and said. "Even if I have a life of luxury, with wealth and power, if one day the country collapses and the people die, how will I enjoy life? Even if I raise my voice to sing, with beauties to accompany me as I travel the world without carrying a shred of a cloud, but my body is hungry and rotting with black crows pecking at food, how could I be happy? To raise a dog to bite people and to laugh, this is a hedonistic lifestyle with no character. I cannot find joy in that."

He finally came to a conclusion. "If one person is happy and tens of thousands are not, that is not good…if everyone is happy, then that is truly good."

Haitang stared at his eyes and suddenly couldn't resist shaking her head. "I really can't tell which words are true and which are false. Just what kind of person are you exactly?"

Fan Xian thought about it and then said with great sincerity, "Why does no one believe, I am…actually a good person."

Haitang lowered her head, hiding her eyes that were as clear as lake water. In a quiet voice she said, "A good person…tomorrow the bidding opens of the palace treasury. Do you plan to keep being a good person?"

Fan Xian's expression calmed. "Sometimes, not only am I not a good person, I am even a bad person. A murderous dictator. However, these two sides are not conflicting."
Какой сияющий мудак

Фань Сянь и Бинъюнь
Yan Bingyun approached to stand by Fan Xian’s side and spoke, "you are a very manipulative person."

Fan Xian, curiosity piqued, asked, "Why would you say that?"

"You use everyone around you, and have them believe you have their best interests at heart…" Yan Bingyun’s lips raised slightly.

Fan Xian calmly replied, "You don’t have a brother. You would never understand such a relationship. I really am looking out for him, in the hopes that he will one day become a better person. Perhaps my methodology is a little too harsh, and there is every chance it will all be in vain, but what else can I do? This is as far as I can go with my level of power. At the very least, I can tell myself I played a significant in the role of Fan Sizhe’s ascension to adulthood."

"This is what I wished to point out." Yan Bingyun followed his line with a nod. "You are still a cruel person."

Fan Xian went silent, knowing that Yan Bingyun was sure to continue his dialogue.

"The second master is still young, and the state of affairs between our kingdoms is complex… and yet fully aware of this, you happily exile him. It’s as if you’re sweeping him under a rug so that you can halt the possibility of others blackmailing you. Your course of action is so radical, I would be surprised if the second prince could think this far ahead." Yan Bingyun relayed his dialogue with cold earnestness.

Fan Xian faintly smiled and responded with a question, "How do you think a person should live their life?"

Previously, Fan Xian had posed this question to Ruoruo, Sizhe and Wan’er. In this world, Yan Bingyun was now the fourth recipient of Nikolai Ostrovsky’s ultimate question.

Yan Bingyun heard the question clearly and shook his head before replying, "Mine is rather simple: As an officer of the Overwatch Council, and one who is loyal to the emperor and kingdom, I strive to elevate the position of our land so it may one day dominate the whole world."

"To dominate the whole world?" Fan Xian mocked his response and further added, "What is the purpose in doing that?"

Yan Bingyun was shocked. As a young person of the Qing Kingdom, born at a time when their homeland were rapidly expanding, people tended to harbor this desire naturally. It was a passive thought, accepted by all. It was strange to hear someone question the desire for why they sought to extend the reach and further the prosperity of their kingdom. And after having asked, Yan Bingyun had no idea how to explain this concept to Fan Xian at first.

"When the land is divided, many countries sprout up, and the concept of war is a difficult circumstance to avoid. Civilians lose their homes… if this is an unavoidable conclusion to the creation of a multitude of different countries, then why not have one sole, dominant one? There would be no need for more war."

After much deliberation, Yan Bingyun eased his mind.

Fan Xian shook his head and said, "I never believed in the idea of dominating the world. When the land is split up for too long, it tends to come together. But when the lands are together for too long, the desire for segregation and independence tends to disrupt the peace you speak of. So, the lands separate once more. This unification and division tends to come and go every few hundred years. If the lands that split up have no desire for war, where then does it come from? Unification… it is not an effective method to avoid war and foster everlasting peace. It is a seed that’s future harvest is war. If everyone did not think of it that way, then perhaps the world would indeed be peaceful."

Yan Bingyun looked at him with a mocking face, and spitefully said, "That is a childish thought!"

"I understand." Fan Xian sighed and continued, "but for the duration of my existence, war is the last thing I desire to be involved in. In the last year, the number of people who were killed at the hands of our council tallied up to around four hundred. In August, when the river burst its banks, over ten thousand people were estimated to have died. If a war was to begin, I am only afraid another one hundred thousand people would be a victim of it."

"Even though our qualms with the other kingdoms have been suppressed for now, it is not something that will last forever. It is only a matter of time before more war visits our lands." Yan Bingyun scoffed and finished by saying, "Even if you were to collect the four Great Grandmasters as your personal fighters and used force to quash the ambitions of vying royal families, what would occur following your death?"

Fan Xian laughed and said, "After I die? After me, the flood."

The most barefaced sentence spoken by Louis the Fifteenth finally made Yan Bingyun’s face change. He shook his head and sighed, before saying, "I thought you were the benevolent sort, merely shrouded in darkness. Hearing what you have just said, I knew I was being too polite to you… you are not just cruel, you are an extremely selfish man."

"I think you have misunderstood. I told you before that I wasn’t a saint." Fan Xian frowned and continued by saying, "although it would not hurt for me to try and become one."

"A saint who is in charge of the Overwatch Council?" Yan Bingyun looked towards Fan Xian as if he had just seen a ghost.

---

***

Прекрасно

---

Joy of life

Пока что отличный сериал про попаданца, единственный недостаток — это только первый сезон из как минимум двух

Когда глав.герой — наглая самодовольная сьюха с повышенной социальной ответственностью, но весь кагал его родных и приёмных родителей вот вообще нихрена не лучше


Дисфункциональная условно древнекитайская семья:

Когда твоя невеста при первой встрече очаровывает жареной куриной ножкой




Когда становишься Богом поэзии, процитировав школьную программу, а троллинг — образ жизни.

---

***

обязательный пункт программы

разница в росте

милота


закадр